Инфляционное таргетирование, денежно-кредитная политика и возврат к таргетированию в Казахстане. // Inflation Targeting, Monetary Policy and the Transition Back to Target in Kazakhstan

В данной статье представлены результаты анализа инфляционного таргетирования, денежно-кредитной политики и возврата к таргету инфляции в Казахстане. С одной стороны, НБРК имеет заявленный целевой коридор инфляции с поэтапным снижением с 4-6% в 2021-2022 годах, 4-5% в 2022-2023 годах и до 3-4% с 2025 года. С другой стороны, фактическая инфляция, составившая 20,7% в январе 2023 года, значительно выше целевого показателя, при ожидаемом резком падении в следующем году. Основные выводы исследования можно резюмировать следующим образом. (i) Большинство центральных банков мира установили конкретный целевой показатель инфляции. В то время как большинство развитых стран, как правило, ориентируют инфляцию на уровне от 2 до 3 процентов, развивающиеся страны и страны с формирующимся рынком, как правило, имеют более высокий целевой показатель инфляции. (ii) Инфляция более чем в половине стран с формирующимся рынком и развивающихся стран (EMDEs) значительно превышает целевые показатели инфляции. Соответственно были скорректированы краткосрочные инфляционные ожидания. В 40% стран EMDE учетная ставка была недавно пересмотрена в сторону повышения. (iii) Существуют различные причины, по которым может быть оптимальным иметь целевой показатель инфляции выше нуля, включая нулевую нижнюю границу номинальных процентных ставок; и систематические ошибки в измеренной инфляции. Мы сосредоточимся на наиболее актуальных для стран с развивающейся экономикой: трениях на финансовых рынках, неэффективности государственных финансов и налогообложения (вызванной, например, большой неформальной экономикой), неоднородности фирм и несовершенной конкуренции. (iv) На основе моделей, учитывающих конкуренцию на товарных рынках, размер неформальной экономики и состояние финансового развития, в отчете делается вывод о том, что оптимальная цель инфляции для такой страны, как Казахстан, вероятно, будет значительно выше, чем для других стран. например, США, Великобритания или Еврозона, где целевые показатели инфляции сосредоточены вокруг 2%. Несмотря на то, что модели стилизованы, целевой показатель инфляции, составляющий около 5% (что соответствует целевому показателю НБК на 2021–2022 годы), соответствует выводам. (v) Чтобы проанализировать переход от текущего высокого уровня инфляции к целевому уровню инфляции, в этом отчете используется анализ оптимальной политики, и делается вывод о том, что стремление к скорейшему достижению целевого показателя 5% (не говоря уже о среднесрочном целевом уровне 3-4%) повлечет за собой определенные издержки выпуска в экономике. Мы высоко ценим исследовательскую помощь Йориса Хосте и Елжаса Кадыра. Благодарим Еркена Турганбаева за помощь с переводами. Мы также благодарим различных экспертов НБК за предложения и отзывы. // The paper provides the results of analysis of inflation targeting, monetary policy and the transition back to inflation target in Kazakhstan. On the one hand, the NBK has an announced inflation target corridor, with a phased reduction, from 4-6% in 2021-2022, 4-5% in 2022-2023 and to 3-4% from 2025 onwards. On the other hand, actual inflation is well above target, at 20.7% in January 2023, albeit expected to fall sharply in the coming year. The key findings of the study can be summarized as follows. (i) Most central banks around the world have adopted a specific inflation target. While most developed economies tend to target inflation at between 2 and 3 percent, developing and emerging economies tend to have a higher inflation target. (ii) More than half of emerging and developing economies (EMDEs) have inflation well above the inflation targets. Short-term inflation expectations have adjusted accordingly. In 40% of the EMDEs, the policy rate has been revised upwards recently. (iii) There are various reasons why it may be optimal to have an inflation target above zero, including the zero lower bound on nominal interest rates; and biases in measured inflation. We focus on the most relevant ones for emerging economies: financial market frictions, inefficiency in public finances and taxation (resulting, for example, from a large informal economy), firm heterogeneity and imperfect competition. (iv) Based on models that take into account competition in product markets, the size of the informal economy, and the state of financial development, the report concludes that the optimal inflation target for a country like Kazakhstan is likely to be significantly higher than for economies like the US, UK or euro area, which have inflation targets centered around 2%. While the models are stylized, an inflation target centered around 5% (consistent with the NBK’s 2021-2022 target) is consistent with the findings. (v) In order to analyze the transition from the current high inflation rate to the inflation target, this report employs the use of optimal policy analysis and concludes that a strict adherence to even achieving the 5% target (let alone the medium-term target of 3-4%) would entail significant output costs of the economy. We highly appreciate the research input by Joris Hoste and Elzhas Kadyr. Our thanks to Yerken Turganbayev for his translation effort. We also express our gratitude to a team of NBK experts for their proposals and feedback.